УДК 632:595.771:591.526:632.7.08

ФЕРОМОНИТОРИНГ МАЛИННОЙ ПОБЕГОВОЙ ГАЛЛИЦЫ Resseliella theobaldi (Barnes) В УСЛОВИЯХ НОВОСИБИРСКОЙ ОБЛАСТИ

А.А. БЕЛЯЕВ, Т.В. ШПАТОВА, М.В. ШТЕРНШИС

С помощью феромонных и водных ловушек выполняли мониторинг и изучали фенологию малинной побеговой галлицы в условиях Новосибирской области. Выявлены преимущества высокоспецифичных феромонных ловушек по сравнению с водными в определении сроков вылета имаго и пиков численности вредителя.

Ключевые слова: малина, малинная побеговая галлица, феромонные ловушки, феромонный мониторинг.

 

В Западной Сибири малинная побеговая галлица (МПГ) Resseliella theobaldi (Barnes) впервые обнаружена в 1982-1983 годах в приусадебных посадках близ г. Бийска и в промышленных насаждениях специализированных хозяйств Новосибирской области (1, 2). Ранее ее ареалом на территории бывшего СССР были центральные области России, Прибалтика и Украина. Галлица вызывает отмирание до 80 % побегов малины. В Новосибирской области массовую гибель побегов описывают с середины 1970-х годов. В связи со скрытным образом жизни и мелкими размерами имаго и личинок младших возрастов обычно визуально выявляют оранжево-желтых личинок старших возрастов при вскрытии коры возле трещины. По окончании питания личинки уходят в почву на окукливание, а на поврежденных побегах остаются некротические пятна от разрастающейся грибной инфекции (комплекс сопряженных микозов «midge blight» — галлицевый ожог) (3), которые нередко ошибочно принимают за независимые микозы — пурпуровую пятнистость, ботритиоз стеблей и др.
Эффективность защитных мероприятий зависит от полноты и точности фитосанитарного мониторинга. В энтомологических руководствах для вылова имаго галлиц рекомендуются водные ловушки в виде сосудов диаметром 25-30 см, выкрашенных изнутри в желтый цвет (так называемые чашки Мёрике) (4, 5). В настоящее время активно развиваются методы наблюдения с помощью феромонных ловушек (6, 7), наиболее перспективны ловушки на основе феромонов химической коммуникации полов. В России используют феромонные ловушки для чешуекрылых вредителей, а также для щелкунов и жука-короеда Ipstypographus L. (6-9). Относительно галлиц-фитофагов имеются лишь зарубежные данные по феромониторингу оранжевой злаковой галлицы Sytodiplosis mosellana Gehin (10).
Цель настоящей работы — изучение фенологии малинной побеговой галлицы в условиях Новосибирской области с помощью феромонных ловушек.
Методика. Объектами исследований (2006-2007 годы) служили производственные насаждения малины сорта Зоренька Алтая 6-летнего возраста в сельскохозяйственной артели (СХА) «Сады Сибири» (площадь квартала — 4 га), посадки малины 15 сортов 11-летнего возраста на участке сортоизучения Новосибирской зональной плодово-ягодной опытной станции им. И.В. Мичурина (НЗПЯОС) (площадь посадок — 1 га), модельные однолетние побеги сорта Барнаульская; фитофаг — малинная побеговая галлица. Феромонные ловушки для МПГ любезно предоставлены д-ром Д. Кроссом (J. Cross, Великобритания).
Две феромонные ловушки размещали в центре квартала малины на расстоянии 20-30 м друг от друга так, чтобы их основание находилось на высоте 50 см над уровнем почвы. Одну ловушку ориентировали параллельно рядам малины, другую — под прямым углом (11). В ловушке имелось липкое основание белого цвета (20Í20 см). Капсулы с 10 мг полового феромона МПГ подвешивали внутри ловушки на высоте 5 см от основания. Капсулы заменяли 1 раз в месяц, липкие основания — еженедельно.
Еженедельно на 20 однолетних побегах растений сорта Барнаульская на высоте 30-50 см препаровальной иглой делали по одной искусственной трещине длиной 10 см, для привлечения самок галлицы у трещины отслаивали кору полосой 1-2 мм. Через 1 и 2 нед после этого срезали по 10 замаркированных побегов и проводили лабораторный подсчет яиц и личинок в трещинах.
Детальные наблюдения выполняли на НЗПЯОС, при этом одновременно с феромонными ловушками расставляли три чашки Мёрике, в которых через 1-2 нед (по мере необходимости) заменяли воду. Дополнительно феромониторинг лёта имаго изучали в СХА «Сады Сибири».
Ловушки располагали на плантации до начала лёта 1-го поколения галлицы весной (III декада мая), учеты численности имаго в ловушках, а также яиц и личинок в искусственных трещинах вели еженедельно до окончания лёта вредителя в конце вегетации (конец сентября). Число насекомых в каждой ловушке до 200 особей определяли прямым подсчетом,  от 201 до 1000 — с точностью до десятков, более 1000 — до сотен.
Результаты. И м а г о. По данным учета феромонными ловушками, в 2006 году вылет 1-го поколения МПГ происходил с 28-30 мая до конца III декады июня (максимум — 6-13 июня), 2-го — с 25 июня до конца II декады августа (максимум — 25 июля), 3-го — со II декады августа (был остановлен регулярными ночными заморозками 23-25 сентября); в 2007 году — соответственно с 25 мая до конца I декады июля (максимум — во II декаде июня, 331,0 экз. на ловушку, или в 1,7 раза больше, чем в 2006 году) (НСР05 = 16,5 экз. на ловушку), со II декады июля до начала III декады (33-125 экз. на ловушку) и с 17 августа до II декады сентября (максимум — 5 сентября, 66,5 экз. на ловушку) (рис. 1).


Рис. 1. Динамика лёта малинной побеговой галлицы в разные годы на обследованных участках при учете в феромонных и водных ловушках: 1-4 — соответственно Новосибирская зональная плодоводческая станция им. И.В. Мичурина (НЗПЯОС), феромонные ловушки (ФЛ), 2007 год; СХА «Са-ды Сибири», ФЛ, 2007 год; НЗПЯОС, ФЛ, 2006 год; НЗПЯОС, водные ловушки, 2007 год. НСР05 по годам = 16,5 экз. на ловушку; НСР05 по срокам = 49,5; НСР05 для частных средних = 69,9.

В течение периода наблюдений число экземпляров в ловушке, стоящей ближе к наветренной стороне квартала сада, всегда было больше, чем в ловушке с подветренной стороны (вследствие большей площади сектора распространения феромона и, соответственно, сектора сбора имаго).
По водным ловушкам в 2007 году вылет имаго удалось зарегистрировать 5 июня (0,50 экз. на ловушку за 1 нед), максимум был достигнут во II-III декадах июня (0,75 экз. на ловушку), примерно в те же сроки, что и в феромонных ловушках. Таким образом, эффективность у водных ловушек в течение июня была примерно в 100 раз слабее, чем у феромонных. Низкая уловистость водных ловушек не позволила выявить имаго в начале лёта (опоздание составило около недели). Начало вылета 2-го поколения МПГ (11 июля, 1,00 экз. на ловушку) также было зарегистрировано на 1 нед позже (максимум — в I-II декадах августа, 1,67 экз. на ловушку), 2-го  — с 22 августа (максимум — 29 августа, 1,00 экз. на ловушку); с 5 по 12 сентября лёт равномерно снизился (до 0,33 экз. на ловушку), а во второй половине сентября имаго в водных ловушках не обнаруживались.


Рис. 2. Динамика откладки яиц малинной побеговой галлицы в трещины коры в течение периода вегетации (А) и численности личинок в трещинах в разные годы (Б): 1, 2 — соответственно 1- и 2-недельные трещины, 2006 год; 3, 4 — соответственно 1- и 2-недельные трещины, 2007 год.
А: НСР05 по типам трещин = 0,9 яиц на трещину; НСР05 по срокам = 2,7; НСР05 по годам = 0,9. Б: НСР05 по типам трещин = 1,2 личинки на трещину; НСР05 по срокам = 3,7; НСР05 по годам = 1,2 (Новосибирская зональная плодово-ягодная станция им. И.В. Мичурина).

В насаждениях малины СХА «Сады Сибири» в 2007 году вылет имаго 1-го поколения МПГ начался в конце мая. Максимальный лёт вредителя выявили в III декаде июня (23 июня) — 2348 экз. на ловушку. Начало лёта 2-го поколения отмечалось 14 июля, максимум — 25 июля (1057 экз. на ловушку), к III декаде августа лёт завершился. Вылет 3-го поколения происходил с 25 августа (максимум — 12 сентября, 1443 экз. на ловушку). Лёт был полностью остановлен заморозком 25 сентября. То, что в насаждениях малины СХА «Сады Сибири» еженедельный вылов имаго МПГ был примерно в 10 раз выше, чем в НЗПЯОС, обусловлено большой численностью популяции МПГ из-за большей (в 4 раза) площади и молодого возраста посадок малины: растения характеризовались высокой интенсивностью роста стеблей, что сопровождалось растрескиванием коры, создающим условия для откладки яиц и питания личинок.
О т к л а д к а  я и ц. Начало откладки яиц 1-м поколением МПГ в оба года наблюдений зарегистрировали в начале июня (максимум в 2006 году — 13 июня, в 2007 — к 27 июня) (рис. 2, А). В 2-недельных трещинах число яиц было достоверно (P > 0,95) больше (на 20-30 %), чем в 1-не-дельных. В трещинах обоих типов откладка яиц 1-м поколением в оба года завершилась к концу I декады июля.
Интенсивность откладки яиц 1-м поколением в 2006 году была в 2-4 раза выше, чем в 2007 году, в связи с особенностями июньской погоды: в 2006 температура июня (20,5 °С) превысила среднемноголетнюю норму на 4,0 °C, осадки были близки к норме, в 2007 температура июня (15,0 °С) была на 2,0 °С ниже нормы, количество осадков превысило норму. По этой же причине максимум яйцекладки наблюдали на 7-10 сут позже. Откладка яиц 2-м поколением происходила в оба года со II декады июля до III декады августа (максимум — в I декаде августа) с меньшей интенсивностью, чем у 1-го поколения (в оба года в 3-4 раза); 3-е поколение МПГ в 2006 году начало откладку яиц в конце II декады августа, в 2007 — на 10 сут позднее. В 2006 году яйцекладка завершилась к началу III декады сентября, в 2007 — яйца единично выявлялись во всех трещинах до начала II декады сентября. Трещины 2- и 1-недельного возраста, одинаково привлекательные для самок 1-го и 2-го поколений галлицы, в период откладки 3-м поколением различались: в 2-недельных насчитывалось заметно больше яиц, период их накопления был более продолжительным, развитие — замедленным из-за похолодания.
Л и ч и н к и. Обнаружить в трещинах личинок 1-го поколения удавалось в оба года наблюдений к концу I декады июня (см. рис. 2, Б). В начале II декады июля личинки завершили развитие и ушли из трещин на окукливание в почву. Наибольшую заселенность 1-недельных трещин отмечали в 2006 году в начале июля (в 2007 из-за слабой заселенности максимум не выявлялся).
В 2-недельных трещинах в 2006 году наибольшую плотность заселения (20,0-24,0 экз. на трещину) наблюдали с небольшим перерывом с 22 июня по 11 июля, в 2007 году пик — в начале июля (3,4 экз. на трещину). На протяжении периода питания 1-го поколения личинок в 2-недельных трещинах их численность в среднем была в 3-4 раза больше, чем в 1-недельные.
Личинки 2-го поколения МПГ выявлялись ежегодно с конца II—начала III декады июля до начала III декады августа. В 2006 году пик заселения 2-недельных трещин пришелся на 1 августа — 22,6 экз. на трещину; 1-недельные трещины заселялись в 5-6 раз плотнее, чем у 1-го поколения, с пиком 8 августа — 33,8 экз. на трещину. В основном, в 1-недельных трещинах успевали появляться личинки младших возрастов. Их высокой  численности способствовали близкие к норме в III декаде июля среднесуточная температура (19,0 °С) и количество осадков (27 мм за декаду).  
Заселенность 2-недельных трещин через 1 нед (к 15 августа) после пика численности в 1-недельных сократилась в 3 раза по сравнению с таковой в 1-недельных. Похолодание и превышение нормы по осадкам в I декаде августа в 4 раза вызвали ранний уход на окукливание у личинок старших возрастов и повышенную смертность — у младших возрастов. Развитие 3-го поколения МПГ после этого стресса в 2006 году было подавлено.
В 2007 году для 2-го поколения личинок максимум заселения отмечали 1 августа — соответственно 6,6 и 4,7 экз. на трещину в 2- и 1-недельных трещинах; 3-е поколение было очень слабым (максимум заселения — 12 сентября, 0,8 экз. на трещину).
Результаты показали равную пригодность или несколько большую привлекательность 2-недельных трещин для питания и развития личинок. По-видимому, имеет значение отслоение коры по периферии внутренней части трещины, усиливающееся при питании личинок, а также вследствие роста стебля в толщину. Личинки старших возрастов способны распространяться под эпидермисом стебля (особенно вблизи места прикрепления черешка) по слою первичной коры на несколько сантиметров вверх или вниз от места яйцекладки. Личинки расширяют зону поврежденных тканей, запах которых привлекает самок, не дают растению возможности сформировать перидерму, чтобы изолировать поврежденный участок, что провоцирует инфицирование трещин раневыми фитопатогенными грибами.
Таким образом, малинная побеговая галица Resseliella theobaldi (Barnes) (МПГ) в Новосибирской области имеет три поколения. Развитие 1-го зависит от погодных условий в III декаде мая—июне, 3-го — от погоды в сентябре. В благоприятные годы 1-е поколение личинок бывает наиболее вредоносным. Дождливая, прохладная погода в июне может вызывать депрессию 1-го поколения даже при наличии мест для откладки яиц (искусственных или естественных трещин коры). При этом в большей степени снижается не интенсивность лёта вредителя, а активность откладки яиц и заселения стеблей личинками (возможно, из-за повышенной смертности яиц и личинок младших возрастов). 2-е поколение развивается обычно в стабильных, благоприятных условиях в июле—августе, восстанавливает численность популяции и создает ее запас на следующий год. Вредоносность этого поколения, по нашим данным (2, 12), в 4-5 раз ниже, чем у 1-го. Однако в 2007 году похолодание и аномально большое количество осадков в I декаде августа нарушило развитие, вызвало гибель личинок младших возрастов и резко сократило популяцию вредителя, что привело к подавлению 3-го поколения. В условиях Западной Сибири 3-е поколение личинок либо отсутствует, либо бывает неполным, так как только часть личинок заканчивает питание и уходит на окукливание в почву (остальные постепенно погибают от ранних осенних заморозков). Вредоносность 3-го поколения для опробковевших и одревесневших стеблей малины минимальна. Действующее вещество использованного феромона продемонстрировало высокую специфичность: практически не вылавливались самцы галлиц других видов, а попадание насекомых других отрядов и семейств (имаго боярышницы, скорпионовых мух, ос, наездников) носило случайный характер. Использование феромонных ловушек в отличие от водных позволяет выявить лёт МПГ на 1 нед раньше. Откладка яиц вредителем полностью зависит от наличия на стеблях повреждений коры. Поэтому необходимо дополнять данные феромониторинга сведениями о сроках и степени естественного растрескивания стеблей у разных сортов, а также о яйцекладке и отрождении личинок в искусственных трещинах на модельных побегах.

Л И Т Е Р А Т У Р А

1. П р о к о ф ь е в  М.А. Защита садов Сибири от вредителей. М., 1987.
2. Б е л я е в  А.А.,  С и д о р о в и ч  А.С. Роль промежуточных факторов инфекции в проявлении пурпуровой пятнистости малины. В сб. науч. тр. Новосибирского СХИ: Интегрированная защита сельскохозяйственных культур от вредителей и болезней. Новосибирск, 1986: 42-50.
3. P i t c h e r  R.S.,  W e b b  P.C.R. Observations on the raspberry cane midge Thomasinianatheobaldi Barnes: «Midge blight», a fungal invasion of the raspberry cane following injury by T. theobaldi. J. Hort. Sci., 1952, 27: 95-100.
4. Методы определения болезней и вредителей сельскохозяйственных растений. М., 1987.
5. M o e r i c k e  V. Eine farbfalle zur Kontrolle des Fuges von Blattlausen, insbesondere der Pfirsichblattlaus, Myzodes persicae (Sulz). Nachrichtenbl. Deutsch. Pflanzenschutzd, Braunschweig, 1951, 3: 23-24.
6. И с м а и л о в  В.Я.,  Н а д ы к т а  В.Д. Регуляция численности фитофагов с помощью синтетических половых феромонов. Защита и карантин растений, 2002, 5: 16-18.
7. Г р и ч а н о в  И.Я.,  О в с я н н и к о в а  Е.И. Феромоны для фитосанитарного мониторинга вредных чешуекрылых насекомых. СПб—Пушкин, 2005.
8. К о в а л е н к о в  В.Г.,  И с м а и л о в  В.Я.,  Т ю р и н а  Н.М. Феромоны в интегрированных системах. Защита и карантин растений, 2000, 8: 12-13.
9. М е л ь н и к о в а  Г.М. Предотвратить размножение короеда-типографа. Применение ловушек с вертенолом — синтетическим аналогом феромона в ослабленных еловых насаждениях. Защита и карантин растений, 2001, 6: 34.
10. B r u c e  T.J.,  H o o p e r  A.M.,  I r e l a n d  L.,  J o n e s  O.T.,  M a r t i n  J.L.,  S m a r t  L.E.,  O a k l e y  J.,  W a d h a m s  L.J Development of a pheromone trap monitoring system for orange wheat blossom midge, Sitodiplosis mosellana, in the UK. Pest Manag. Sci., 2007, 63: 49-56.
11. C r o s s  J.V.,  H a l l  D.L. Sex pheromone of raspberry cane midge. IOBC/WPRS Bulletin, 2006, 29(9): 105-109.
12. Б е л я е в  А.А. Этиология микозов стеблей малины. Микол. и фитопатол., 2004, 38(6): 90-94.

 

PHEROMONE MONITORING OF THE RASPBERRY CANE MIDGE Resseliella theobaldi (Barnes) IN THE CONDITIONS OF NOVOSIBIRSKAYA OBLAST’

A.A. Belyaev, T.V. Shpatova, M.V. Shternshis

The phenology of the raspberry cane midge has been studied and the monitoring has been made by the use of pheromone and water traps under the Novosibirsk region condition. The preference of pheromone traps compared with water ones for the determination of the onset of flight of adult male raspberry cane midge and maximum number of pest was discovered.

Key words: raspberry, raspberry cane midge, pheromone traps, pheromone monitoring.

ФГОУ ВПО Новосибирский государственный аграрный университет,
630039 г. Новосибирск, ул. Добролюбова, 160,
e-mail: tshpatova@ngs.ru; shternshis@mail.ru

Поступила в редакцию
30 июня 2008 года

 

Оформление электронного оттиска

назад в начало